Брандвахта - Александр Викторович Горохов

бешеной собаки, конечно, и семь вёрст не крюк, но, чтобы обнаружить нас здесь, принять решение о проверке, кто это тут к ним «присоседился», нужно время. Учитывая же, что по некогда очень оживлённой «Пекинке» теперь за день проезжает одна-две машины, ещё минимум денёк до этого момента у нас есть. Потому я и ограничился в качестве охранника для женщин, отправившихся на «полуостров» за грибами, одним Васьком, вооружённым пистолетом.

Да! За грибами! В лесу, растущем на нём, ребята вчера обнаружили сыроежки, вылезшие после недавних дождей. Прежнее место всё-таки было в черте города, и всё, что находили в тамошнем лесу, относилось, в основном, к категории «поганки». А тут — самые настоящие съедобные! Мало того, их, в полном соответствии с названием, можно есть даже сырыми. Ну, до этого мы не дойдём, будем жарить, но такой деликатес (в наших условиях) упустить нельзя!

А ещё… А ещё барышень наших надо выгуливать. Чтобы хоть как-то сдержать заложенный в их натуре инстинкт превращения любого женского коллектива в клубок змей, норовящих покусать друг друга при первой же возможности. Я сегодня ночью наслушался от Фаи, кто из них кого недолюбливает, кто кому что сказал, кто на что обиделся. От безделья это всё. И от того, что основную часть суток им приходится топтаться на одном «пятачке».

Вернулись они повеселевшие, вдохновлённые. Приволокли, в общей сложности, пару пакетов грибов. И не только сыроежек. Были среди них и такие, которые я, ходя «на тихую охоту», не брал, не зная, как готовить. Городская жительница Бородина, взявшаяся варить грибной суп и жарить грибы с картошкой, тоже очень засомневалась, но тут вылезла Вафина, совсем уж «загнанная под шконку» из-за истории с Шамилем и Фельдман, которая взялась готовить их. Главное — чистка и мойка грибов прошла без кислых физиономий и «косяков» друг на друга. Ничего, я вас ещё на рыбалку подсажу!

На перспективу озера для рыбной ловли я обратил внимание, ещё когда «Волгарь» тащил брандвахту на место её нынешней стоянки. Озеро по местным меркам достаточно крупное, рыбной мелюзги, как я заметил уже на стоянке, много, судя по всплескам, щучка и крупный окунь водятся. Так что завтра днём я просто с удочкой посижу, а уж к вечеру мы с Васей поставим на пробу одну из сетёшек, «прихваченных» когда-то из охотничьего магазина.

Тарахтение движка «Жулана» выгнало на палубу практически всех: ну, мало, мало у нас «развлечений», и даже столь незначительное событие привлекает всеобщее внимание. Ещё ничего не известно о том, как прошла вылазка, но по лицам ребят видно, что ничего чрезвычайного не случилось.

— Ты чего там такого натворил, что от нас люди шарахаются? — закончив со швартовкой и перебравшись на борт брандвахты, задал мне вопрос Гришка.

Надо же, какими впечатлительными оказались обыватели с района Колонии Матросова! Они же даже не видели того, что было внутри сгоревших домов. И вообще должны радоваться тому, что я избавил их от самой отпетой алкашни, с которой у них ещё было бы проблем — выше крыши. Но разглагольствовать на эту тему не стал. Просто проигнорировал вопрос.

— Ты лучше скажи, что с мазутой на реке и в затоне?

— Кажется, чуть поменьше по реке тащит. Но затон полностью забит плёнкой. По берегу её уже целые валики накопились, песок пропитали гадостью.

Хреново. Очень хреново. Мало того, что кирдык птицам, севшим на гладь затона, рыбе, которая в его глубине начнёт задыхаться из-за прекращения обмена кислородом с атмосферой, так ещё и вода будет вонять нефтепродуктами не одну неделю, даже когда нефтяную дрянь с поверхности всё-таки унесёт в реку.

— Люди говорят, что приезжали какие-то перцы из «Цветов Башкирии». С наездом. Требовали вернуть награбленные у них муку и крупы.

Проснулись, блин! Сколько уже времени прошло, а они только раздуплились.

Впрочем, скорее всего, радиофобия и их затронула. Пока истерили, пока восстанавливали порядок среди несбежавших и заново организовывали охрану элеваторов и поселения, пока разобрались, что не было никакого ядрёного взрыва и радиоактивного заражения…

— Ну, и что они этим перцам ответили?

— Перевели стрелки, — заржал Григорий. — На сбежавших из города, на Сипатого, которого ты грохнул, и на нас. Типа, что-то увезли с собой, львиная доля награбленных запасов сгорела в хате «предпринимателя» и хатах алкашни, которые он использовал под склады. А мы и вовсе куда-то слиняли по реке, увезя с собой остатки. Им же вообще почти ничего не досталось, поскольку они в том набеге не участвовали. В общем, не обижайте, люди добрые, не забирайте последние корочки хлеба. Мы в затон пришли, когда «цветоводы» уже там покрутились, убедились, что нас и след простыл, и восвояси убрались.

Не было у нас могущественных врагов, так с этим блудняком на Мелькомбинате — появились. И ведь наверняка до них скоро дойдёт весть, что мы не так далеко ушли. А значит, надо срочно эту придуманную мужиками систему «защиты водной преградой» строить.

— Привезли то, что хотели?

Фрагмент 25

49

— Сиди уж, Максимыч! — отмахнулся от предложения моей помощи Серёга. — Перетащили же сами там, в затоне, и здесь перетащим.

Пришлось свалить с дальней, «нерабочей» части палубы, куда мужики выгружали привезённые железяки, и закидывать в воду удочку. Её я уже «настроил», пока те обедали. А червей под деревьями накопал Васёк. Немного, но жи-и-рных.

С заброской удочки приходилось очень осторожничать, чтобы не потревожить рану и сломанное ребро, да и грохот железа по палубе «Жулана» и брандвахты не очень-то способствует тому, чтобы рыба держалась поблизости. Так что первые минут пятнадцать только тупо пялился на поплавок, с которым играет мелюзга. С поплавком, с куском червяка, толщиной с половину моего мизинца, насаженным на крючок-«десятку». Но дождался того, что яркий цилиндрик, приплясывающий на ряби от ветерка, дёрнулся и тут же ушёл под воду. Не просто нырнул на секунду, а мощно так ушёл.

Судя по сопротивлению, окунь. Именно у них даже мелюзга упирается так, словно не семидесятиграммовую рыбку тащишь из воды, а, как минимум, втрое бОльшую. Я их называю «тиграми» из-за полосатой раскраски и яростного сопротивления. Не ошибся. Граммов сто двадцать, не меньше. Очень далеко не выдающийся экземпляр, но и чистка его от чешуи не вызовет печальных вздохов: мол, больше возни, чем мяса.

Пока я мучился, доставая крючок (заглотил, как в доброй половине случаев, чуть ли не до желудка), «подвернувшийся под руку» Антошка сгонял на кухню