Брандвахта - Александр Викторович Горохов

за пустым ведром. В которое я, зачерпнув воды из озера, и бросил добычу. А следом потянулись и барышни, привлечённые воплями пацана «дядя Вова рыбу поймал, большую!». Похихикали, глядя на пока единственного «обитателя» ведра, но остались наблюдать за процессом. Лишь бы с советами не лезли. Терпеть этого не могу!

Вторая «потенциальная жертва» примерялась к червяку достаточно долго, то чуть подгружая поплавок, то уводя его на несколько сантиметров в сторону, но не утаскивая в воду совсем. Так и есть, чебак! Причём, солидный: если положить на ладонь, то хвост до запястья достанет. Следующими снова были окуни, один семидесятиграммовый, а другой — «горбатый», граммов на триста. Вызвавший у Антошки восхищённый возглас «ого!».

Как когда-то говорил мой отец, сам страстный рыбак, «три рыбки — это уже уха, пять — жарёнка, а семь — рыбный пирог». Правда, не на такую толпу. Так что пятую рыбку ждал с нетерпением: жарёнка, не жарёнка, а уха с ней уже получится не жиденькая, а вполне достойная. Ждал, а она всё не торопилась клевать. Я даже уже начал подумывать сменить довольно потрёпанную насадку на новую. Но ожидание себя оправдало: при подтягивании лески, наматываемой на катушку после поклёвки, в воде сверкнуло серебром. Небольшой лещ, шириной даже чуть больше, чем моя ладонь. Теперь главное — не оборвать ему очень слабые губы, когда буду перетаскивать через ограждение палубы! А уха получится шикарная! Давно заметил: чем больше в ней сортов рыбы, тем она вкуснее.

— Оля, теперь остатки супов, если в них есть крупа и картошка, не вываливая просто так в воду, — попросил я «повариху». — Сливай в какую-нибудь кастрюльку или большую пустую жестянку: рыбу прикармливать будем.

Но самое приятное, что те килограмма два рыбы, что я надёргал из озера до конца дня, мне не пришлось чистить: всё сделали добровольные помощницы. Да уж, с рыбалкой здесь значительно лучше, чем было в затоне. В последний раз сопоставимый, хоть и немного меньший, улов удалось добыть с месяц назад Садыку, царствие ему небесное.

Сетёшку бросали с Васькой не с резиновой лодки (просто не хотелось полчаса «хрюкать» ножным насосом-«лягушкой»), а с «Казанки», откинув вперёд её подвесной мотор. Васёк на вёслах, а я — опуская в воду «петли» заранее перебранной сети, к концам которой привязали пустые «полторашки» из-под колы. К тому же, в алюминиевую лодку мне с болящей грудью было проще спускаться. Утром посмотрим, чем нас порадует бывший песчаный карьер.

И он нас порадовал. Да так, что бутылки-поплавки еле из-под воды торчали от набившейся в сеть рыбы. Среди которой оказались такие монстрики, как щука, весом килограмма четыре, и пятикилограммовый сом, пытаясь вырваться на волю, оставивший в сети пару приличных дыр. Ну, не считая прочей «сорной» рыбы, вроде «горбатых» окуней, трёхсотграммовых чебаков и лещей, самый крупный из которых тянул примерно на полкило. У Бородиной глаза на лоб полезли, когда это богатство, заполнившее полтора ведра, оказалось на кухне.

— И куда теперь это всё?

Как куда? Что-то в рыбный пирог, что-то в морозилку. К сожалению, пива теперь не найти, а то лещей и чебаков можно было бы завялить, о чём тут же пожалели Григорий с Серёгой, чем вызвали (большей частью, конечно, «капитан») демонстрацию Светланой позы «мне плевать, на каком глазу у тебя тюбетейка».

— У тебя что, опять позывы уйти в запой? — спросил я Гришку после того, как гнев его «супруги» улёгся, а она удалилась внутрь нашего «Ноева ковчега».

— Не без этого, — помолчав несколько секунд подтвердил он. — Но, пожалуй, перетерплю. Плохо, очень плохо будет, если я сорвусь. Всем плохо, не только мне…

Мужики закончили возиться с лебёдками, тросами и якорями к концу дня. И даже испытали систему, пару раз подтянув брандвахту к берегу и «отогнав» её метров на двадцать от него. Нормально получилось. Так что этой ночью уже можно будет спать спокойно. Приятная новость.

Но была и неприятная. Если судить по расходу баллонов с газом, основная часть которых теперь складирована на «продуктовой» барже, то его до весны нам вполне хватит. А вот с соляркой куда хуже. Он ведь у нас не только на работу электрогенератора расходуется, но и используется в качестве топлива для буксира и катера. А в цистерне «Маза» осталось примерно треть от того, что мы запаслись на автопредприятии, где подобрали Деда с Фаей и Антошкой. Так что проблему надо решать достаточно оперативно, чтобы успеть ещё раз пополнить запасы дизтоплива до тех пор, пока ударят морозы: солярка-то везде летняя, и по холоду её проще будет ломиком выковырять из топливной цистерны АЗС, чем накачать насосом.

Как нам в таком случае выходить из ситуации при перекачке из автоцистерны в бак «жизнеобеспечения» брандвахты? Да не вопрос! Каждый водитель, ездивший на грузовике с дизельным двигателем, знает: если в бак с летней соляркой плеснуть ведро-другое бензинчика, то лёгким движением рук брюки превратятся в элегантные шорты. В смысле — дизтопливо перестанет густеть на холоде.

Самое же главное — в город на автоцистерне мотаться не надо: Иван Романович напомнил, что автозаправочная станция есть за мостом «который падал» около деревни Жилино. Видел эту АЗС и я, проезжая по объездной во времена оны, но запамятовал. Так что, снабдив Васю «ментовской» рацией, обоих пацанов отпустили «прогуляться» на шоссе на разведку. Светлана, конечно, попыталась хлопать крыльями из-за того, что опасно отпускать мальчишек одних, но её быстро урезонили, что за мальцами никакие бандиты не охотятся, и куда хуже было бы, если бы Васёк отправился вместе с Ритой. У которой, судя по тому, как тот теперь смотрит на девушку, «те самые дни» закончились. Первая женщина — это помнится на всю жизнь.

Нет, мы, разумеется поглядывали в бинокль на то, как ребятня сначала топает по дорожкам между озёрами-карьерами, а потом и по высоченной насыпи перед мостом через реку (в весеннее половодье уровень в Белой поднимается на восемь-десять метров, и создаётся ощущение, что ты едешь по ней через настоящее море). Но я за них был действительно спокоен: не грозит им ничего, ведь лишние рты, в отличие от женских тел, никому и даром не нужны. Так что примерно через два часа (со всеми «загибами» пацанам пришлось топать около восьми километров) в рации, добившей до нас практически на пределе дальности, прозвучал сильно искажённый помехами голос Васьки:

— Мы на месте.

50

Заправка в том месте сдвоенная. То есть, две, принадлежащие одной фирме