Старшаяя Эдда (Перевод А. И. Корсуна) - Фольклор

Примечания

Сюжет этой и трех следующих песен — сказание о Брюнхильд и смерти Сигурда. Сказание это южногерманского (франкского) происхождения и известно особенно по «Песни о нибелунгах». Историческая основа этого сказания не поддается установлению. Исторически обосновываются в нем только имена Гуннара, Гьюки и Готторма. Но в данном сказании они не из истории, а из другого сказания (см. прим. к «Песни об Атли»). В «Отрывке Песни о Сигурде» сказание наиболее близко к первоначальной форме, — в частности, Брюнхильд еще не отождествлена с валькирией, разбуженной Сигурдом, и Сигурд убит в лесу, «к югу от Рейна» (единственное южногерманское географическое название, сохранившееся в песнях), а не в постели. Начало этой песни падает на лакуну в рукописи. По-видимому, конца песни тоже не хватает и последовательность строф нарушена (предполагаемая большинством издателей первоначальная последовательность строф указана нумерацией). Содержание лакуны восстанавливается по «Саге о Вёльсунгах». Оно сводится к следующему. Сигурд и Брюнхильд (она же разбуженная валькирия) обмениваются клятвами верности. Сигурд останавливается у Хеймира. Во время охоты ястреб Сигурда садится на окно Брюнхильд, Сигурд узнает ее, идет к ней, и они снова обмениваются клятвами. Гудрун, дочь Гьюки и сестра Гуннара, Хёгни и Готторма, видит вещий сон, отправляется к Брюнхильд, и та истолковывает ее сон. Гримхильд, мать Гудрун, дает Сигурду напиток забвения, и он забывает Брюнхильд, женится на Гудрун и заключает побратимство с ее братьями Гуннаром и Хёгни. Гуннар сватается к Брюнхильд, которая дала обет выйти замуж только за того, кто проедет через огненный вал, окружающий ее чертог, но он не может проехать через этот вал ни на своем коне, ни на коне Сигурда. Тогда Гуннар и Сигурд обмениваются обличьями, и Сигурд проезжает через огненный вал и проводит у Брюнхильд три ночи, но между ней и им лежит его обнаженный меч. Сигурд получает от Брюнхильд перстень возвращается обратно и снова меняется обличьями с Гуннаром. Гуннар женится на Брюнхильд, а Сигурд вспоминает о клятвах, которыми он когда-то обменялся с Брюнхильд. Во время купанья в реке Брюнхильд и Гудрун спорят о том, кто имеет право на место выше по течению, чей муж достойней, и Гудрун открывает Брюнхильд, что Сигурд, муж Гудрун, проехал через огненный вал, а не Гуннар, муж Брюнхильд, и показывает ей ее же перстень, который Сигурд, вернувшись из своей сватовской поездки к Брюнхильд, отдал своей жене Гудрун. В диалогах между Сигурдом и Гудрун, Гудрун и Брюнхильд, Брюнхильд и Гуннаром и особенно Брюнхильд и Сигурдом раскрывается обида и гнев Брюнхильд. Брюнхильд требует от Гуннара, чтобы он убил Сигурда, поскольку Сигурд обманул не только ее, но, по ее словам, и его. Гуннар советуется с Хёгни. Здесь начинается «Отрывок».

8. …вороньего мяса… — Готторма (который не был побратимом Сигурда, хотя тоже был братом Гудрун) кормили мясом волка, змеи и ворона, чтобы придать ему свирепость, необходимую для совершения убийства.

9. Атли о вас клинки окровавит! — Намек на будущие события. См. «Гренландскую Песнь об Атли».

20. …я сон страшный увидела… — Сон — вещий, см. «Песнь об Атли».

Нифлунги — в данном случае Гьюкунги, дети Гьюки. (Немецкое — Нибелунги.) Первоначально, в южногерманском сказании, нибелунги — это карлики (альбы), сокровищем которых завладел Сигурд. Потом это название распространилось на тех, кто завладел сокровищем после смерти Сигурда, т. е. на Гуннара и Хёгни и весь род Гьюкунгов, а также на любой род героев. По народной этимологии также Хнифлунги.

22. …клятве он верен… — Таким образом, Брюнхильд берет назад свое обвинение Сигурда в том, что он обманул доверие Гуннара в те три ночи, которые он провел у нее в обличье Гуннара.

…убит в постели, спящий. — Так рассказывается в «Краткой Песни о Сигурде», «Подстрекательстве Гудрун», «Речах Хамдира», «Саге о Вёльсунгах» и «Младшей Эдде».

…убит в лесу. — Так рассказывается во «Второй Песни о Гудрун», «Саге о Тидреке» и «Песни о нибелунгах».

…ехали на тинг, когда его убили. — Эта версия возникла, по-видимому, в результате неправильного истолковання одного места из «Второй Песни о Гудрун».

Первая Песнь о Гудрун

Guðrúnarkviða in fyrsta

Гудрун сидела над мертвым Сигурдом. Она не плакала, как другие женщины, но грудь ее разрывалась от горя. Жены и мужи подходили утешить ее. Но это было нелегко.

Guðrún sat yfir Sigurði dauðum. Hon grét eigi sem aðrar konur; en hon var búinn til at springa af harmi. Til gengu bæði konur ok karlar at hugga hana, en þat var eigi auðvelt.

Говорят, что Гудрун отведала сердца Фафнира и поэтому понимала язык птиц.

Þat er sögn manna, at Guðrún hefði etit af Fáfnis hjarta ok hon skilði því fugls rödd. -

Вот что еще сложено о Гудрун:

Þetta er enn kveðit um Guðrúnu:

Песнь о Гудрун

Так было — смертижелала Гудрун,над Сигурдом мертвымгорестно сидя;не голосила,руки ломая,не причитала,как жены другие.

Ár var, þats Guðrúngerðisk at deyja,er hón sat sorgfullyfir Sigurði;gerði-t hon hjúfrané höndum slá,né kveina umbsem konur aðrar.

Мудрые ярлык ней подходили,скорбь еепытались рассеять.Не было слезгорючих у Гудрун, —горе великоегрудь разрывало.

Gengu jarlaralsnotrir fram,þeir er harðs hugarhana löttu;þeygi Guðrúngráta mátti,svá var hón móðhug,mundi hon springa.

Знатные женыярлов сидели,золотом убраны,против Гудрун;каждая горесвое вспоминала,речь заводилао самом горьком.

Sátu ítrarjarla brúðir,gulli brúnar,fyr Guðrúnu;hvar sagði þeirasinn oftrega,þann er bitrastanof beðit hafði.

Молвила Гьявлауг,Гьюки сестра:«Счесть невозможнонесчастья мои, —я пятерыхмужей потеряла,трех сестер,трех сыновей,восемь братьев —и все ж живу я!»

Þá kvað GjaflaugGjúka systir:"Mik veit ek á moldumunarlausasta;hefi ek fimm veraforspell beðit,tveggja dœtra,þriggja systra,átta brœðra,þó ek ein lifi."

Не было слезгорючих у Гудрун:гибель юноши,конунга смерть,горе великоекамнем легло.

Þeygi Guðrúngráta mátti,svá var hón móðugat mög dauðanok harðhuguðof hrör fylkis.

Молвила Херборг,владычица гуннов*:«Горе моееще тяжелее, —семь сыновейна юге погибли,муж мой тожев сече зарублен;

Þá kvað þat Herborg,Húnalands dróttning:"Hefi ek harðaraharm at segja,mínir sjau synirsunnan lands,verr inn áttií val fellu.

мать и отеци четверо братьевморю достались, —ветер настиг их,била волнао борт корабля.

Faðir ok móðir,fjórir brœðr,þau á vágivindr of lék,barði báravið borðþili.

Сама их одела,сама убрала их,сама схоронилатела родимых.В полгода всехпотерять довелось мне,не было мнени в чем утешенья.

Sjálf skylda ek göfga,sjálf skylda ek götva,sjálf skylda ek höndlahrör þeira;þat ek allt of beiðein misseri,svá at mér maðr engimunar leitaði.

В плен тогда жесама я попала,рабство изведалав те полгода;жену вождяодевала и обувьей подавалакаждое утро.

Þá varð ek haftaok hernumasams misserissíðan verða,skylda ek skreytaok skúa bindahersis kvánhverjan morgin.

Ревновала она,бранила меня,жестокими былиее побои;хозяина лучшенигде не видала,хозяйки хуженигде не встречала!»

Hon œgði méraf afbrýði,ok hörðum mikhöggum keyrði;fann ek húsgumahvergi in betra,en húsfreyjuhvergi verri."

Не было слезгорючих у Гудрун:гибель юноши,конунга смерть,горе великоекамнем легло.

Þeygi Guðrúngráta mátti,svá var hón móðugat mög dauðanok harðhuguðof hrör fylkis.

Гулльранд, дочь Гьюки,молвила так:«Мудрой слывешь ты,приемная мать,а жену молодуюутешить не в силах, —пусть она видитмертвого конунга!»

Þá kvað þat GullröndGjúka dóttir:"Fá kanntu, fóstra,þótt þú fróð séir,ungu vífiandspjöll bera."Varaði hon at hyljaof hrör fylkis.

Сдернула саванс тела Сигурда,к ногам женыподушку метнула:«Вот он! Прильнигубами к устам, —ведь так ты егоживого встречала!»

Svipti hon blæjuaf Sigurðiok vatt vengifyr vífs knéum:"Líttu á ljúfan,leggðu munn við grön,sem þú halsaðirheilan stilli."

Горестно взорбросила Гудрунна голову князяв сгустках крови,на очи героя,померкшие ныне,на жилье души*,мечом рассеченное.

Á leit Guðrúneinu sinni,sá hon döglings skördreyra runna,fránar sjónirfylkis liðnar,hugborg jöfurshjörvi skorna.

Вскрикнув, грянуласьоземь Гудрун;косы рассыпались,вся покраснела,хлынули слезыдождем на колени.

Þá hné Guðrúnhöll við bolstri,haddr losnaði,hlýr roðnaði,en regns dropirann niðr of kné.

Горько заплакалаГудрун, дочь Гьюки,слез потокоросил покрывало,а во дворезакричали громкогуси, прекрасныеГудрун птицы.

Þá grét GuðrúnGjúka dóttir,svá at tár flugutresk í gögnum,ok gullu viðgæss í túni,mærir fuglar,er mær átti.

Молвила Гулльранд,дочь Гьюки: «Знаю, —большей любви.чем ваша, не виделимежду людьми,на земле живущими!Места себе тыне находила,сестра, если Сигурданету с тобою!»

Þá kvað þat GullröndGjúka dóttir:"Ykkrar vissa ekástir mestarmanna allrafyr mold ofan;unðir þá hvárkiúti né inni,systir mínnema hjá Sigurði."

Гудрун сказала: