#на_краю_Атлантики - Ирина Александровна Лазарева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Константин заказал вино и большую пиццу на всех, отчего Алина запротестовала.
– Есть мучное на ночь! – воскликнула она и ущипнула Костю за живот. Он смутился, но не расстроился.
Он и правда стал поправляться в последнее время: то ли карантин, то ли спокойная семейная жизнь, то ли возраст, то ли все эти факторы вместе разом повлияли на него. Алина же тщательно следила за собой в силу с годами выработанной привычки выглядеть прекрасно, что бы ни случилось, и уж если даже самая большая катастрофа в семейной жизни не смогла ее три года назад обезобразить, то ни возраст, ни карантин тем более. Она закинула ногу на ногу, и подол длинного платья раскрылся, обнажая ее длинные тонкие смуглые ноги.
– Ты уже слышала про Марину? – спросил Константин Юлю.
Она кивнула.
– Алина обзвонила всех наших знакомых в городе и даже за его пределами. Надеется как-то помочь.
– Не получается ничего, – сухо сказала Алина. – Пока что глухо. Многие обещали помочь, но никто не перезванивает. Так, наверное, всегда бывает. Сначала все загораются, а потом начинается… свои проблемы, зачем кому-то помогать…
– Вот ты, кажется, и нашла свое предназначение, – неуверенно сказала Юля.
– Что? – Алина не поняла сперва, а затем, поняв, грустно засмеялась. – Разве это предназначение? Так только… залатываю дыры, пока открываются новые…
Костя не понял их полунамеков, но не стал спрашивать. Юля закрыла глаза, с силой сжимая веки. Отнять детей у матери – это ли не ад на земле? А раз так, она ничего не знала о мучениях. Но что же Марина? В памяти всплыл их последний разговор, и она вдруг подумала зачем-то жестокую вещь: не хотела ли Марина, чтобы детей изъяли, не это ли была ее цель еще совсем недавно и не обрадуется ли она, когда у Алины не получится помочь ей? Как все сложно и запутанно было в этом мире, и как ей не хотелось при этом, чтобы ее догадка попала в цель: нельзя было так думать про Марину, ее Марину, она не могла хотеть расставания с детьми. И что за червь внутри нее предлагал такие пошлые мысли про подругу?
Горизонт алел, и на душе становилось чуть покойнее от этого пожара. В баре нарастал многоголосый шум, смешанный со звоном посуды и бокалов, посетители прибывали. А Юля в душе разрывалась на части – этот закат… или встреча с друзьями, с их слаженной семейной парой, теперь совершенно беззаботной, тревога за Марину и ее детей возмущали в груди неясные сомнения и колыхания.
Когда Алина и Костя пошли внутрь ресторана в поисках туалета, она, не в силах сидеть спокойно на диванах и ждать их, встала и направилась к каменной ограде, отделявшей берег от голых скал и океана. Она смотрела на переливы алого, рыжего, желтого в густых облаках, будто прислонившихся к глади океана, и вдруг заметила очертания туманного острова вдали. Жили ли там люди или это был пустынный остров? Почему они никогда там не были, ведь он, быть может, настолько дикий, настолько сохранивший первозданное буйство природы… Вдруг она увидела, как вдали загорелись огни, забрезжил слабый свет, точечно, но эти огни горели все в одном месте. Значит, то был прибрежный городок.
Внезапно в памяти всплыли моменты из детства, когда она скучала дома без братьев и сестер и подолгу смотрела в окно темными вечерами, изучала золотые загадочные огни окон соседнего дома, все рисуя себе какую-то невообразимую сказочную в них жизнь, какие-то счастливые семьи, хороших родителей, послушных детей, море игрушек, игр, безудержное веселье. Все тогда казалось: живут же люди где-то там, вдали! Почему и они не могут так славно жить? Почему у них непременно тоска, проблемы, безденежье, ссоры, скука?
И сейчас грудь невольно наполнялась вопросом: как так выходило, что там вдали, где трепыхались огни, люди жили по-настоящему, не ведая проблем, они любили по-настоящему, они совершали большие поступки, проходили через невероятные приключения, а здесь, на их берегу, все было через боль, через муку, лень, сонливость, усталость, расставания и проблемы – неразрешимые проблемы? Но теперь-то она выросла и знала, что можно обойти весь бескрайний свет, пересечь безбрежные океаны, облететь дальние страны и райские острова, но везде будет непременно одно и то же: проблемы, боль, тоска, думы о завтрашнем дне, вдобавок еще и новые тревоги: вирус, страх смерти, разрозненность людей.
Океан ревел внизу, заглушая голоса людей, и она радовалась этому шуму: ей не хотелось никого слышать, лишь только внимать этому ропоту, словно он мог пробудить в ней ясные ответы. Разойтись или нет? Необходимость или блажь? Думать о Кате или перестать трястись над ней? Желать исцеления или смириться с неминуемым ухудшением ее здоровья, отказом почек, трансплантацией?..
В этот самый момент она краем глаза заметила, что рядом с ней возник бокал белого вина. Решив, что это Костя и Алина к ней подошли, она обернулась наполовину, но тут же поняла, что ошиблась: то был иностранец в рваных джинсах и с бритой головой, тот самый, что этим летом неотступно следил за ней, стоило ей появиться в городе одной. Он без слов вручил ей бокал белого вина, в другой руке его был второй бокал. Юля, сама не ожидая от себя подобного, оробела и оглянулась назад: ее друзья еще не вернулись, отступать было некуда. Незнакомец улыбался по-доброму, без скрытых намеков и заигрываний, которые были бы ей – она была уверена – крайне неприятны.
– Ваш муж уехал, – сказал он на английском с небольшим акцентом, – а вы остались.
– Откуда вы знаете? – спросила Юля и бросила на него резкий взгляд. Потом она посмотрела на свой бокал и смутилась: ей, как девчонке, было страшно пить из него. Во всей этой ситуации ее что-то не устраивало, но она еще не ухватила эту мысль и потому не могла ее озвучить. Что-то раздражающе играло на струнах нервов.
– Я видел вас вместе. В
