Эта жестокая грация - Эмили Тьед
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда Алесса снова опустила руки друзей и тряхнула ногами, разминая их, Данте отделился от линии Фонте и подошел к ней. Он приподнял защитный щиток, явив карие глаза, очарование которых подчеркивали взъерошенные темные волосы, и улыбнулся своей хитрой усмешкой.
Встав настолько близко, он закрыл ей обзор на все происходящее – на несколько вдохов исчезли и армия, и поле боя с оружием и бойцами. Лишь безмолвный океан за спиной и ветер, бросающий в лицо выпущенные пряди волос. И Данте, двигающийся так осторожно, чтобы никто не заметил, как он сжимает ее руку между их телами.
– У тебя получится.
– Знаю. – Алессе удалось удержаться, чтобы не кинуться в его объятия.
Потому что она должна была. Порой в жизни имело значение лишь одно – необходимость. Алесса любила свой дом. Ей нравился народ Саверио. И она защитит их любой ценой. Это казалось таким простым сейчас. Совсем недавно она об этом даже не думала, но прошлый месяц напомнил ей о любви, о чем она больше никогда не забудет.
Саверийцы не должны ее любить, или защищать, или что-либо отдавать взамен. Финестра любила остров, как мать любит ребенка, без условностей и корысти. Как Алесса любила Данте. Если бы он не пришел или не ответил на ее чувства, она все равно любила бы его до последнего вздоха.
Любовь не знала условностей. Она просто возникала.
– Я буду прямо за тобой, – сказал он и поцеловал руку.
Снизу донесся крик, но рой еще не подлетел.
Сбитая с толку, Алесса обернулась и увидела мужчину, пробирающегося сквозь толпу. Солдаты пропустили его.
Им не стоило этого делать.
Сорок девять
A chi dici il tuo segreto, doni la tua liberta.
Открывая свой секрет, ты даруешь человеку свободу.
Айвини вел смущенного Калеба через ряды солдат.
– Приветик, Финестра, – выкрикнул Калеб, радостно махнув рукой. – Этот парень просто не может отвязаться. Заставил их открыть ворота и все такое, но я хочу, чтобы в каждую книгу по истории внесли мои предупреждения о том, что это преступление карается изгнанием. Много раз. Он не самый лучший слушатель.
Глаза Айвини сверкнули снизу, на холме.
– Она привела существо, чтобы оно встало рядом с ней. Я был прав с самого начала.
– А я была права насчет вас, – парировала Алесса. – Вы так решительно настроены победить любой ценой, что упустили шанс получить убежище. Они приближаются, падре Айвини. Если вы не готовы сражаться, надеюсь, готовы тогда умереть.
Айвини оглянулся на солдат.
– Я должен был предупредить армию. Гиотте на Пике? Неприемлемо.
– Вызываешься занять его место? – спросила она. – У нас действительно вид получше.
Калеб забрался на ближайший оружейный фургон, снабженный дополнительным оружием, если кто-то потеряет свое в хаосе.
После продолжительных поисков Калеб вытащил широкий меч, а затем, усмехнувшись, фехтовальную рапиру.
Он снял пробку с острия и бросил к ногам Айвини.
– Они заперлись прямо за тобой, падре. Лучше прихвати оружие или найди дом, где можно укрыться. Если, конечно, кто-нибудь тебя впустит. Ты ведь не проникся идеей разделения крова и убежищ, да?
Айвини закричал на солдат, требуя, чтобы они взобрались на Пик и оттащили Данте, но Алесса шагнула к краю. Пришло время увидеть, в чем на самом деле заключается их преданность.
– Это тот самый предел? Мы его достигли? – Финестра обратилась к армии. – Ослабите ли вы нас, убив человека – гиотте, но все же человека, добровольно пришедшего сражаться за Саверио, хотя от него этого не требовалось? Рискнете ли своими друзьями и семьями, сражаясь с воином, наделенным целительскими способностями, который сегодня взошел на Пик ради защиты ваших Финестры и Фонте?
Они неуверенно уставились на нее.
– Зачем мы пришли сюда, если не для того, чтобы сражаться? Зачем боремся, если не за то, чтобы жить? Данте умеет сражаться. Его нелегко убить. Я выбрала его своим телохранителем, и он здесь, чтобы защитить меня. Я спрашиваю вас прямо сейчас: будете ли вы сражаться со мной? Потому что я не позволю вам отнять его. Не снова.
Лязг металла заставил ее вздрогнуть. Капитан Папатонис, зловеще нахмурившись, ударил себя в грудь плоской стороной меча, а затем опустился на колено.
На минуту Алесса, затаив дыхание, подумала, что он будет единственным, но горстка солдат последовала за ним – на колени опускалось все больше людей, пока почти каждый воин в металлической броне не склонил головы в почтении. Позади них ополченцы в лохмотьях и импровизированных доспехах и шлемах вскинули кулаки в знак солидарности, и, если их одобрительный рев был слегка яростным от гордости при виде такого же изгоя, стоящего перед тысячами элитных солдат, она не осуждала их.
Падре Айвини побледнел, осознав свою ужасную ошибку.
Алесса мрачно улыбнулась своим солдатам.
– Сегодня мы сражаемся вместе.
Солдаты встали по стойке смирно, и серебристая волна прокатилась вверх по склону холма. Требушеты и лучники стояли наготове, мечи и косы были обнажены – все высматривали в небе врага.
Пятьдесят
La morte mi troverà vivo.
Смерть найдет меня живым.
Скарабео не атаковали как единая целая армия. В одну минуту они казались темным облаком, клубящимся над океаном, а в следующую – рассеялись повсюду, размахивая крыльями, когтями и щелкая разинутыми пастями, обрамленными лоснящимися жвалами. Они двигались по скоординированной системе, но она не зависела от формаций или заранее спланированной стратегии.
Солдаты взревели, и Калеб сжал плечо Алессы, добавляя свою искру к огню Камарии и холоду Йозефа. Алесса черпала их силу медленно и нежно, уверенная, что Данте очистит пространство вокруг них, и, когда дар Нины объединился с молнией Калеба, прошелся через ее мышцы и проник глубоко в кости, все ее тело стало покалывать.
Даже Нина закрыла глаза с безмятежным выражением лица. Доверчивым. Никаких признаков сомнений в способностях Алессы.
– Время убить этого волка, – пробормотала Камария.
Калеб озадаченно воззрился на нее, но времени объяснять не было.
Алесса собрала предложенную ими силу, задержала ее в себе, а затем направила ладонь к небу.
Сотня демонов встретила свой конец во вспышке огня и льда, и она оскалила зубы в победоносной усмешке.
Еще один всплеск энергии, и скарабео раскололись прямо над ними, осыпая их дождем сверкающих черных осколков. Алесса не вздрогнула и не стряхнула ошметки со своих оголенных рук. Пусть останки демонов припорашивают ее кожу пылью. Она будет сверкать, усыпанная их крохами. Пусть это станет предупреждением для остальных.
Вот она, истребительница демонов.
Ее сила удовлетворенно замурлыкала. Данте был прав с самого начала. Алесса обнажила зубы в усмешке, наслаждаясь приливом адреналина, проносящегося по венам. У нее была команда, ее сила радовалась. Вместе они боролись за победу.
Фонте по очереди отпускали Алессу, подбирая оружие, когда сами не служили им. Не лучший вариант отдыха для утомившихся, но
