Эта жестокая грация - Эмили Тьед

Война была оглушительной. Лязг металла, звон луков, грохот пушек, крики и вопли, пронизывающая до костей вибрация тысяч крыльев повсюду.

Стимуляция. Контроль.

Если она надавит слишком сильно или они не уследят за тем, чтобы Финестра поддерживала контакт по крайней мере с двумя Фонте, любой из них может пострадать.

Скарабео завопили, тысячи когтей заскрежетали по сланцу, и следующая волна рухнула, замерзнув.

Алесса пыталась сдерживаться, собирала их силу и удерживала дары, пробуя все новые и новые вариации. Дар Нины по-прежнему вызывал у нее тошноту, но все кричали от восторга, когда Алесса, используя его, превращала скарабео в гротескно прекрасные брызги синего ихора.

Стражники, защищающие их, сражались свирепо и не боялись умереть за своих спасителей. Алесса любила их за это, прощала им те разы, когда они отворачивались от нее. Теперь, когда она нуждалась в них больше всего, они выполнили свой долг.

Острые, как ножи, крылья рассекли воздух перед ней, и на секунду Алесса увидела свое собственное отражение, размноженное в блестящих красных глазах.

Она была ужасающей. И впервые наслаждалась этим.

Солдаты кричали, уворачиваясь от замерзающих скарабео, которые летели вниз – твердые и хрупкие, как стекло. Вскоре их разбитые останки превратили весь склон холма в Пляж черных камней.

Данте замахивался и наносил удары, сохраняя пространство вокруг них свободным и чистым. Он сражался не из чувства долга. Он боролся за нее. И чертовски впечатлял своими способностями. Алесса обнаружила, что из даров Калеба и Йозефа получилась потрясающая комбинация, когда попыталась метнуть в рой наэлектризованную воду. Электричество в неистовом объятии обхватывало поток воды, и они дружно оборачивались вокруг жуков, посылая молнии плясать по чудовищным панцирям, отчего десятки скарабео падали в море, корчась в агонии.

– Мама всегда говорила держаться подальше от воды во время штормов, – сообщил Калеб. Он выдавливал из себя шутки, но побледнел настолько, что напоминал снег, и держался за Алессу с немыслимой силой, что она задумалась о том, не пострадает ли ее сила от недостатка притока крови к рукам.

Каждые несколько минут Фонте двигались в тандеме, меняясь местами всякий раз, когда кто-то уставал, и просчитывая свои движения так, чтобы никто не принимал всю тяжесть силы Алессы в одиночку.

Армия была осаждена, но растущий рой игнорировал поле, усеянное свежей добычей – жертвами, и вместо этого кружил вокруг Пика, подлетая все ближе и ближе. Целясь и проносясь мимо, они танцевали рядом в безумном танце, словно насмехались над ней.

Существа начали понимать, что небольшая группа на утесе, и особенно девушка в середине, создавала им больше всего проблем.

Ветер обрушивался на нее со всех сторон. Теплые ветра с берега встречались с холодными порывами моря, а быстро хлопающие крылья превращали эту смесь в потоки. Каждый ее вдох был влажным и резким от соли.

Скарабео над ней разлетелся вдребезги. Алесса увернулась от рухнувшего замерзшего кончика крыла, но тот отрезал конец косы. Несколько дюймов волос казались справедливой жертвой, но теперь ее волосы разлетались и хлестали по лицу, закрывая обзор, а свободной руки у нее не имелось.

Мотая головой, как раздраженная лошадь, она изо всех сил старалась разглядеть что-то сквозь спутанные космы.

Прицелиться. Ударить. Вздохнуть.

Что-то коснулось ее шеи, и она подпрыгнула, но это оказалась всего лишь Камария, собирающая влажные локоны и убирающая выбившиеся пряди, чтобы связать их лентой.

– Я всегда ношу с собой лишнюю, – сообщила Камария, перекрикивая свист крыльев и лязг оружия.

Алесса рассмеялась.

– У тебя даже длинных волос нет, чтобы завязать их сзади.

Камария подтолкнула Нину в сторону, чтобы занять ее место рядом с Алессой.

– Нет, но у друзей есть.

По мере продолжения битвы Фонте начали пошатываться, их силы ослабевали и прерывались, но скарабео не останавливались.

Во рту у Алессы пересохло, глаза наполнились морской солью. И только тусклый отблеск за свинцовым покровом облаков подсказал, что она стоит на Пике не так много времени и, как она поняла, смотрит не на солнце, а на луну.

Кто-то – она не видела кто – передал Фонте фляги, и Нина влила немного в рот Алессы, чтобы ей не пришлось отпускать Калеба и Йозефа.

Недостаточно, но этого хватило. Время для воды и еды наступит, когда война будет выиграна.

Она снова сменила руки, накапливая силу, которую они так свободно отдавали, и выбросила ее вперед, уничтожая еще одну волну демонов.

Дышать. Поменять руки. Приспособиться к новому источнику магии. Собрать. Бросить.

Снова и снова. Сменить. Повторить.

Мантра в ее голове заглушала звуки битвы.

Собрать. Бросить. Дышать.

С каждым часом холодный страх в животе Алессы нарастал.

Скарабео продолжали прибывать, волна за волной.

Армия тонула. Фонте ослабевали.

Шутки и бравада для поднятия настроения остались в прошлом. Силы сохранились только на выживание.

Они не могли продолжать в том же духе вечно.

Затем сквозь затянутое демонами небо прорвалась белая вспышка.

– Корабль! – воскликнула Нина.

Надежда замаячила на горизонте.

Пятьдесят один

A mali estremi, estremi rimedi.

Отчаянное зло требует отчаянных мер.

– Хвала богам, – прохрипел Калеб.

– Они успеют вовремя? – спросила Нина.

– Зависит от того, – Камария старалась высвободить руку Калеба, чтобы занять его место, но он был слишком взвинчен, чтобы отпустить, – сколько времени мы им дадим.

Йозеф махнул девушке, предлагая ей занять его место, наклонился и сложил руки на колени, пытаясь отдышаться.

Скарабео прожужжал над их головами, и Камария пригнулась, рефлекторно вскинув руки над головой.

Калеб ахнул, на один миг оставшись наедине со всей силой Алессы. Она отстранилась прежде, чем сбила того с ног.

Собрав остатки силы, которыми все еще обладала, она швырнула ее в небо. Десятки существ загорелись, и вокруг них вспыхнули разряды молний. Дернувшись, демоны потеряли высоту.

Калеб стоял на коленях с пепельно-серым лицом.

– Держись, – сказала Алесса. – Просто держись.

Данте встал перед Калебом, держа меч наготове. Когда скарабео пронесся мимо, насмехаясь и зависая вне досягаемости, Данте выставил ноги, готовый терпеливо выжидать. В следующий раз, когда жук подлетел ближе, мечом отсек ему крыло. Существо развернулось, и он нанес очередной удар, сделав бесполезным другое крыло и отрубив конечность для пущей убедительности.

Камария вскрикнула, когда бестелесный коготь рассек ей руку до кости.

Нина присела на корточки, пытаясь остановить рану Камарии.

Крылья затрепетали слишком близко, а затем в лицо Алессе ударила струя чего-то мокрого и липкого.

Данте, закричав, споткнулся. Кровь пропитала его рубашку и потекла на камень.

– Со мной все будет в порядке, – сказал он с влажным кашлем. – Просто нужна минутка.

Минута, которой им может не достаться. Алесса превратила свой страх в ярость и стала сражаться еще неистовее.

Корабль бросил якорь настолько близко к берегу, насколько было возможным, и один человек, а затем и другой нырнули с борта. Другие забрались в лодку.

Океан бурлил, буйно швырял лодку и пловцов. Алесса перестала метать молнии. Вспышки огня и порывистый ветер не позволяли ей разобрать, кто есть кто; но гребец заставлял судно двигаться порывами