Четыре грустные пьесы и три рассказа о любви. 2012—2016 - Мария Говорухина

Четыре грустные пьесы и три рассказа о любви

2012—2016

Мария Говорухина

© Мария Говорухина, 2016

ISBN 978-5-4483-2359-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бушке от Андрея

Пьеса в двух действиях

2012

Действующие лица

Сёстры:

Валентина, 58 лет

Ирина, 55 лет

Анна, 54 года.

Ангелина Ивановна, 88 лет, мать сестер

Серафима Ивановна (Бушка), 89 лет, тетя сестер

Борис, 25 лет, сын Анны

Виктор, 60 лет, сосед

Действие первое

Вечер. Маленькая комната. Обои в цветочек. В середине комнаты стол, окруженный стульями, на столе скатерть, вышитая красными маками. На стенах фотографии маленьких детей и поэтов. На полу вытканные половики. В глубине комнаты швейная машинка, телевизор, накрытый платком, и шкаф. За окном яблоневый сад, в центре сада – большой стол, накрытый клеенкой с красными розами.

Ирина: Как долго. Как долго. Ждать очень трудно. Мама, что ты?

Ангелина Ивановна (передвигается, держась за стулья): Нет, детка, сама я, сама, ты мне не мешай.

Ирина: Может, поддержу немножко?

Ангелина Ивановна: Нет, ты меня не путай. Я сама как-нибудь.

Ирина: Любишь ты, мама, слово сама.

Ангелина Ивановна: Люблю? Привыкла я так. Вот Анна с Борисом приедут, и все мы в сборе будем. И Света бы еще. Может, приедет?

Ирина: Приедут все, куда денутся. Приедут, мама, приедут.

Ангелина Ивановна: Борька-то подрос, наверное, подрос, мой голубчик. Восемь ведь лет не было его. А я устала. Всё без него. А без него даже дышится плохо. Помню, маленьким сядет ко мне на колени, прижмется.

Ирина: Мама, вырос он уже. Мужик.

Ангелина Ивановна: Подь. Подь. (Гладит ее по голове.) Ты опять матери перечишь. У меня скоро от дрожи тихий Дон из берегов выйдет. Ты знаешь, когда я так говорю? Молчи. И парня не смущай. Маленок он еще, маленок. Обнять бы его скорее.

В комнату с ведром яблок заходит Валентина.

Валентина: Жарко-то на улице как, только и остается, что в доме спасаться. Яблоки, мама, в этом году – мёд. Варенья заведем на всю зиму.

Ангелина Ивановна: Заведи. Сахар мне Виктор привез.

Ирина: Виктор?

Валентина: Ну и какой он, мама?

Ангелина Ивановна: Заботливый, Ирина.

Ирина: Да, да, хорошо. Может, тебе, Валя, на фруктозе сварить? Я, правда, еще ни разу не варила.

Можно орехи добавить.

Валентина: Фантазерка.

Валентина берет нож и начинает резать яблоки. Ангелина Ивановна доходит до двери.

Валентина: Мама, сама не спускайся, со мной только.

Ангелина Ивановна: Я сама. Сама могу.

Валентина: Мама, может, пора к нам перебираться?

Ангелина Ивановна (тихо): Вот Боренька, приедет, там и порешим. Ему все оставлю. Паша хотел, чтобы внук все унаследовал. Знал, что внук будет. Поднимет хозяйство, женится.

Валентина: Да на что ему дом?

Ирина: Городской он, мама.

Ангелина Ивановна: Я решила: ему! Значит, ему!

Валентина: Ой, мама, какой же у тебя талант всех нас объединять.

Ангелина Ивановна: Отец бы так поступил.

Валентина: Да не в обиде мы. Решила так решила. У нас есть где жить. Только как-то, мама, ты слишком жестко с нами.

Ирина: Что говорить, пусть живет.

Ангелина Ивановна: А вы не сомневайтесь, наша порода, кудряшовская, поднимет хозяйство. Красивый, кудрявый..

Ирина: Мама, он сейчас лысый.

Ангелина Ивановна: Лысый?

Ирина: Лысый.

Ангелина Ивановна: Ладно, дышать пошла.

Валентина: Я тебя раньше срока хоронить не хочу и наследство делить не буду.

Ангелина Ивановна: Дышать пошла.

Ирина: Изменилась Анна или такая же?

Валентина: Такая же. Ириночка, уступи Анночке, уступи. Всю дорогу так. Помнишь? Посадит дед в коляску, Анька ноги расставит, тебе сесть негде. Доуступались.

Голос Серафимы Ивановны из соседней комнаты.

Серафима Ивановна: Андрюшенька, Андрюшенька.

Ирина: Иду, иду, тетя.

Валентина: Зовет его? Все время зовет.

Ирина уходит в другую комнату и возвращается.

Валентина: Вот нам бы так. Чтобы всю жизнь, чтобы с ума сойти и до гроба с ним одним пройти.

Ирина: Любовь это просто.

Валентина: А ведь не целовались даже. Он ведь сразу на фронт. Письма читает?

Ирина: Видит плохо, в руках подержит, помолится, только тогда засыпает.

Валентина: Как они тут вдвоем, родные. Перевозить их надо. Городок маленький, тяжелее с каждым днем будет.

Ирина: Виноваты мы перед ними. Поэтому она дом Боре.

Валентина: Борьке? Ну нет.

Ирина: Ты же знаешь, она упрямая. Ладно, давай не будем об этом. Смотри, яблок сколько уже порезали. Зимой в пирожках здорово. Светка-то как? Замуж не собралась?

Валентина: Что ты, замуж. Упустила всех хороших парней. Урожай, действительно, хороший. Вот Борька пусть и собирает. Чем Светка хуже Борьки? Тем, что баба. А баба в нашей семье – не человек.

Ирина: Рассыпать надо, достань одеяло, там, в шкафу, у Бушки.

Валентина: Бушки? Так Серафиму Борька называл.

Ирина: Помнишь, он бабушка сокращал, и у него Бушка получалось?

Валентина: Помню.

Ирина: Надо на одеяло и во двор, чтобы каждая долька солнцем напиталась.

Валентина: Это все из-за того, что ей Володька мой не нравился.

Ирина: Он-то причём?

Валентина: Да он шалопай был. Да, что говорить, вся жизнь куда-то в тартарары. Не в Борьке, может, Ир, дело? В нас? Семья вроде большая. А видимся? Раз в год? У мамы на неделю? А потом, скорее в самолет и в Турцию, на море. Подальше от этого захолустья.

Ирина: Мама старенькая уже очень. Не приедешь – ты представляешь, что с ней будет? Она ведь год живет только тем, что мы соберёмся. Знаешь, она ведь молчит, а больно ей за десятерых.

Валентина: Мама, мамочка, обнять и плакать.

Ирина: Меня ведь сократили, Валя.

Валентина: Нет!

Ирина: Сократили. Я возвращаться не собираюсь.

Валентина: Нет! Ты ведь трудяга! Ты ведь эту фирму на своем горбу вытащила.

Ирина: Вот вытащила и забыли. Все.

Валентина: Плюнь. Найдешь новую. Да, трудно, но найдешь.

Ирина: Я тут, Валя, хочу остаться. И лет немало, да и намаялась я, честно сказать, в городе.

Валентина: Что ж, у нас в семье так: приедешь отдохнуть, обязательно сюрприз.

Ирина: А в прошлом году какой был?

Валентина: Не помню.

Ирина: Вот и хорошо. Значит, не так все плохо. Ты не знаешь, Виктор тут решил совсем осесть?

Валентина: У него год назад жена умерла. Мама звонила, говорила, что он приехал. Он разве при тебе еще не заходил?

Ирина: Нет, не заходил. Мне она только по телефону про него рассказывала.

Валентина: Зайдет еще, куда денется.

Ирина: Оставаться мне?

Валентина: Ой, дура, ты, Ира, дура. Лошадь рабочая. Как ты думаешь, что я сказать могу? Переезжай. Я помогу. Тогда разговор другой. Тогда тащить в город старух не будем. Ты им сказала, что не в гости, а насовсем?

Ирина: Нет, видишь, сейчас только и разговор, что Борис едет.

Валентина: Борька, Борька… Когда Светка приезжала, они так не охали.

Ирина: Борис – продолжатель рода, мужик.

Валентина: Мужик, ну и что?

Ирина: Да не было мужиков долго в этом доме. Высокий, большой, мне Анна его фото присылала.

Валентина: Та у тож. В нашей семье высокий – это 165.

Ирина: Смешно у тебя получается.

Валентина: Местный диалект, привыкай, сестренка. Только оставаться – это сразу на пенсию выходить. Здесь работу вряд ли найдешь. Так. Кинотеатр тут живой? Может, билетером? Заодно фильмы все пересмотришь.

Ирина: Он уже лет пять как один фильм в неделю показывает.

Валентина: Как тяжко всё с искусством в стране.

Ирина: Если б только с искусством. Ты пока маме не говори, она о Борисе мечтает, а тут я с вещами. Да и не решено пока точно.

Валентина: Дурёха, рады они будут. Я сама не понимаю, как они тут целый год сами управляются. А тетя совсем плоха. Она ведь не встает почти.

Ирина: Да нет. Ходит немного. Только для неё все равно сорок пятый. Как же он мог погибнуть, если его такая душа ждала.

Валентина: Значит, не удержала на земле, сил не хватило.

Ирина: Любовь. Вечная любовь.

Валентина: Красиво-то как. Та у тож. Пора бы им уже приехать. Бориса мама вызвала или он сам вызвался? Без интереса не поехал бы.

Ирина (смеясь): Та у тож.

Валентина: Кто сейчас из молодых без интереса ездит? Никто. Значит, есть интерес.

Ирина: Помнишь, смешной, голубоглазый, блондинистый.

Валентина: Ладно, приедет – увидим. Уеду я к вам когда-нибудь, но пока мне внуков нянчить. А Светка из города никуда, ей там всё клёво, медом намазано.

Ирина: Валентина, а где мама?

Валентина вскочила и побежала к двери

Валентина (крича из сада): Ира, все хорошо, мама в саду, на кровати.

Ирина (крича): Еще жарко, возвращайтесь в дом.

Валентина (крича): Здесь уже тень! Едут! Едут!