Четыре грустные пьесы и три рассказа о любви. 2012—2016 - Мария Говорухина

Борис: Да не путаете вы ничего, так все.

Ирина: Значит, ты нормальный?

Борис: Абсолютно

Ирина: А я значит правильная?

Борис: Понимаете, нужна она мне очень. Только она такая. Посмотрит – как миллион подарила.

Ирина: Ты на эти миллионы рассчитываешь? И кем она работает?

Борис: Родители у нее алкаши, сестра больная, я ей жизнь предложил, деньги, в общем. А она… двое нас… в общем, кто больше принесет – она с тем и останется.

Ирина: Ох, какая интересная история. Молодец ты мальчик. Воплощение мечты в жизнь. За счет ближайших родственников.

Борис: Да я вообще не понимаю, что вы так из-за этого дома, скинетесь, снимете, все вместе будете.

Ирина: Они на войну отсюда уходили. Мужчины уходили на войну.

Борис: Да никто уже ничего не помнит.

Ирина: Старухи помнят. Она всегда идет. Для них она идет всегда! Нищие. Какие же мы все нищие, если ты такой.

Борис: А мне кажется, я богат.

Ирина: Ох, какое сомнительное богатство.

Борис: Может, не надо было по распределению ехать, а замуж выйти? Чего испугались?

Ирина: У нас белый вальс исполняют редко.

Борис: Жаль мне вас. За прошлое держитесь, а прошлого нет, будущего боитесь, а его никогда не будет, а сейчас не живете, потому что трусите. Может, через 5 лет я вам новый дом куплю в пять раз больше.

Ирина: Ты тот, что есть, не отнимай. Девушка эта знает, что ты делаешь?

Борис: Нет, не узнает она.

Ирина: Как же ты мог?

Борис: Свое личное счастье поставить выше общественного? Да вот так и смог.

Ирина: Подожди, подожди.

Борис: Когда был маленьким, хорошим был. Как приятна бывает память. Я борюсь за то, чего хочу.

Ирина: Подожди, подожди.

Борис: Чего?

Ирина: Нет белого и черного, нет виноватых и невиноватых. Все можно?

Борис: А вам ничего нельзя, поэтому яблоки режете, и это лучшее, что вы будете делать, а я мышцы покачаю. Говядинку на завтрак, ок?

Ирина: Подожди, подожди. Я вот как думаю: люди ведь по-разному поступают, зачем только тебе такая девушка?

Борис: Что не меня любит, а деньги? Детство у нее бедное было. Ей герой нужен.

Ирина: А ты не герой?

Борис: Я хочу ей показать, что все ее мечты исполню, все достану, в соболях ходить будет, бояться нищеты не будет. Она сестру маленькую в загранку хочет вывезти. Больная та. А я тут обещаю, что все будет. И доктора, и питание, все будет.

Ирина: А соперник-то кто?

Борис: Приятель мой, Лешка. Он ее с детства любит.

Ирина: А у него деньги есть?

Борис: Нет. Но он найдет, ради нее найдет.

В саду появляются Виктор и Валентина. Виктор держит в руках ремень.

Валентина: Вот он!

Виктор: А ну-ка, на месте сиди, не дергайся.

Валентина: Он вор!

Виктор: Письма, значит, украл.

Валентина: Он! И шантажист!

Виктор: Баб шантажировать – дело не хитрое, ты меня пошантажируй.

Ирина: Не надо, Виктор, вмешиваться, это дело семейное.

Валентина: А Виктор нам семья!

Ирина: Зачем ты здесь? Мы сами все решим.

Виктор: А я его на перевоспитание возьму! Я из него ягненка сделаю. Понял? На вертеле!

Ирина: Не трогай его! Боря, не отвечай, только не отвечай.

Борис: Что я ему отвечу?

Ирина: Борис, отдай письма, он теперь не отстанет, упорный он очень.

Борис: Это как раз то, чего ему не хватает.

Виктор: Ты быстро мне письма отдашь.

Ирина: Ты руки вязать задумал? Не трогай его!

Виктор: Ира, так надо!

Ирина: Я с ним пойду!

Виктор: Пошли. Будете в бане у меня жить. Пока письма не найду.

Ирина: Матери ты его что скажешь? Вот она сейчас на порог выйдет и что? Позволит тебе сына вязать?

Валентина: Уж я найду, что ей сказать. Уж я найду. Но сначала его пороть буду. Ремнем и розгами. А потом снова ремнем и розгами.

Ирина: Таким же остался. Ты же не знаешь.

Валентина: Он уже все знает. Все.

Ирина: Мальчик, не надо было. Не так надо было.

Валентина: Да ты его уже простила?

Ирина: Я понять хотела.

Валентина: Поняла?

Ирина: Она ему сама отдала и вернуть не просила. А нам он отдавать не хочет. Нет тут никакого преступления, и не было!

Валентина: Так, мы его персональное дело разбирать будем.

Ирина: А судьи кто?

Валентина: Мы, кто.

Ирина: Сомнительный суд.

Валентина: А ты не сомневайся, разберемся, мы его быстро проучим. Недельку на воде посидит, а мы его пока правилам поучим как надо с людьми жить! Он еще в ноги кинется и прощения просить будет.

Борис: Тетя Ира, не надо. Пусть.

Виктор: Понял уже, как ошибся: женщин шантажировать! Нашелся выродок. Ничего, ты у меня в бане быстро правильным станешь.

Ирина: Только не вырывайся, не надо, он ударить может.

Борис: И я могу.

Ирина: Потерпи, образуется он, найдем выход.

Борис: Поздно будет.

Ирина: Пожалуйста, потерпи, убить друг друга можете.

Борис: И что мне делать?

Виктор: Иди, иди, что тормозишь. Баня моя тебе очень подойдет. Ты мне все расскажешь, как дошел до жизни такой, как, говорю, дошел. А с матерью твоей Валентина поговорит.

Виктор ведет Бориса к калитке

Ирина: Виктор, не надо было тебе вмешиваться. Ты только хуже сделаешь, он бы отдал.

Борис: Жирафы ваши. Хорошие животные.

Ирина: Я знаю.

Борис: Я помню, тогда с пылесосом, я так-то забавный бываю.

Ирина: Я знаю.

Виктор: Под замком сидеть будешь. Думать много будешь, одумаешься.

Борис: Я не сопротивляюсь.

Виктор: Вот это уже странно, напрасно я, что ли, старался?

Борис: Ирина.

Ирина: Виктор, жизнь сложнее, нельзя так.

Виктор вталкивает Бориса в калитку

Валентина: И сердце девичье забьется с восторгом чувств не для тебя!

Ирина: Ой, как, Валя, для тебя все просто. Все в черно-белых квадратиках.

Валя: Это ты суду по правам человека рассказывай, а мне не надо. Есть то, что хорошо, а есть то, что плохо. И точка. Знаешь, почему он не твой сын. Ты его бы уморила своей любовью. И правильно бы сделала.

Ирина: Я против. Вы сами не понимаете, что делаете. Вы его не знаете. Она ведь сама письма ему отдала!

Валя: А мы посовещались и решили.

Ирина: Он ничего с ними не сделал.

Валентина: Всепрощающая ты наша! Весь дом с юности поэтами завешан!

Ирина: Да и они по-разному жили. И крылышек у многих за спиной не было.

Валентина: Об оправдании расскажи.

Ирина: Ты с ним говорила? Ты о нем что-нибудь знаешь?

Валентина: Я знаю, что он сделал. Художники, поэты – ветер у тебя в голове!

Ирина: Валя, умер от этого кто-то? Что он сделал? Да, у него самое дорогое. Память. Да. Ну и что?

Валентина: Он подлец, вор и шантажист, мы с Виктором найдем на него управу. Сами с ним разберемся. Вот Виктор хороший мужик, сразу все понял. А что? Посидит, подумает, извинится перед всеми.

Ирина: Завещано прощать!

Валентина: Кого? Кого? Кто его накажет, если не мы? Нет, мы тут должны быть едины.

Ирина: В едином порыве праведного гнева? Кто бросит в него камень?

Валентина: Каждый.

Ирина: Мир так и не изменился!

Валентина: Так. Ты с нами или против нас? Я хочу, чтобы все было ясно.

Ирина: Причем предельно ясно. Я против. Ошибки совершают все. Все. В чем он виноват? Письма тетя сама ему отдала, мама дом сама предложила. В чем он виноват?

Валентина: Кстати, он письма не хочет вернуть?

Ирина: Нет. Он их вернет Симе, если та попросит. Она отдала сама.

Валентина: Это он придумал.

Ирина: Я. Если он что-то сделал не так, значит, учителя плохие были. Значит, не приучили, не посоветовали, не поняли.

Валентина: Знаешь, что я тебе скажу. То, что он сделал – фашизм бытовой обыкновенный. И я с этим буду бороться. Ты за него, а я с ним. Давай я тебе тоже расскажу массу историй из своей бытовой жизни, в которых люди свою подлость и скотизм оправдывали плохими советчиками или трудным детством.

Ирина: Ярлык повесить много сил не надо. Знаешь, напрасно вы это затеяли.

Виктор возвращается.

Виктор: Девочки всегда ссорятся из-за парней?

Ирина: Мы не ссоримся. Я хочу сказать, что вы сейчас можете испортить парню жизнь, если еще не испортили.

Виктор: Ира, он совершил поступок, который должен быть наказан. И мы это сделаем.

Ирина: Пыточную ему устроите? Чем вы лучше его?

Виктор: Раскается – отпустим.

Ирина: Виктор, зачем ты в это вмешался? Зачем? Я люблю этого парня, а ты, ты все время не вовремя, все время со своим примитивным отношением к жизни, ты не захотел стать нашей семьей, а сейчас вмешиваешься, как будто ты лучший друг!

Виктор: Меня Валя попросила, у вас же мужиков нет. Кто ему даст отпор?

Ирина: А зачем ему давать отпор?

Виктор: Чтобы письма отдал и мотал отсюда.

Ирина: Ты же знаешь, тетя Серафима многое понимает, она же поняла все про письма. Она сама их ему отдала.

Валентина: Почему он пошел к Симе, когда речь шла о доме?

Ирина: Серафима все поняла, она не плачет, их не требует, а он отдаст, ему только надо решить, как поступить. Осудить просто. Кроме как на дом у него надежды не было, выбора у него не было.