Библейская история древнего мира и античная мифология - Андрей А. Грачев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Брат же Акрисия, Прет, во пышновознесенном Тиринфе
Стал обитать и дочь веледушного Афиданта, сына Аркадова
Взял во прекрасных кудрях Сфенебею
(Гесиод, Каталог женщин,42)
Таким образом, если принять во внимание, что Исаак был поздним сыном Авраама, то он вполне мог быть ровесником Персея.
Подробно о войнах Персея-Лугальбанды и насаждении им культа священного огня рассказывает Иоанн Малала, который Диониса, сына Семелы, вероятно за роскошь, именует ассирийским царем Сарданапалом, а библейских аргов Васана, с потомками которых сражался Моисей – ионитами Аргоса. Кроме того, И. Малала приводит и сведения о войне Персея (Лугальбанды) со своим тестем, Кефеем (Энмеркаром), о чем другие источники умалчивают: «Он отправился оттуда через горы Аргей против ассирийцев. Он победил их и убил Сарданапала, своего царя, который происходил из его собственной семьи. Он подчинил ассирийцев и царствовал над ними в течение 53 лет. Он назвал их персами по себе, лишив ассирийцев как их державы, так и их названия… Персей построил храм для ионитов, который он назвал Храм Вечного огня. Точно так же он построил храм огня в Персии и назначил святых людей, чтобы служить там, которых он назвал магами. Через некоторое время царь Цефей, отец Андромеды, напал на него из Эфиопии и учинил ему войну. Из-за своей старости Цефей не мог видеть. Когда Персей услышал, что Цефей учинил ему войну, он очень разозлился. Он двинулся против него, держа голову Горгоны, и показал ему, Так как Цефей не мог видеть, то он напал на него верхом на лошади. Тогда Персей, не зная, что Цефей не мог видеть, подумал, что голова Горгоны, которую он держал в руках, утратила свою силу. Таким образом, он повернул голову к себе и посмотрел на нее. Он был ослеплен, стоял неподвижно, как мертвый, и был убит. Тогда сын Персея и Андромеды царствовал над персами, был назначен его дедом, Цефеем, царем Эфиопии. Цефей отдал приказ, и отвратительная голова Горгоны была сожжена; и он ушел в свою землю. Потомки Персея оставались там после этого, царя над землей Вавилонии» (Хронография,2,19–21). Так царская власть в Шумере от Энмеркара (Кефея), минуя его соправителя Лугальбанду (Персея), перешла к четвертому царю I династии Урука, Думузи-рыбаку, т. е. Адонису греческих мифов – сыну Кинира, сына Пигмалиона, сына Бела (Фаридуна-Уаджи-Мескиаггашера).
В иранской мифологии Лугальбанда-Персей соответствует богатырю Саму. Сын Сама, Заль – это уже следующий, пятый царь 1 династии Урука, знаменитый герой Гильгамеш, сражавшийся против Агги, двадцать третьего царя 1 династии Киша. Заля (Гильгамеша) персы также называли Хахаманиш, или, как именует его Николай Дамасский, Ахемен, сын Персея: «Ахемен – герой, по имени которого персы называются Ахеменидами. Он был сыном Персея; назван был так потому, что его предок был из Ахеи. Так пишет Николай (Дамасский) во второй книге «Истории» (Н. Дамасский,2,15 (6;13) Etymo-logicum Magnum seu magnum grammaticae penu. Heidelberg, Hieronimus Commelinus, 1594). В отличие от Николая Дамасского, Геродот называет Ахемена Персом, считая его уже не просто предком персидской династии Ахеменидов, но эпонимом персов: «Когда же Персей, сын Данаи и Зевса, прибыл к Кефею, сыну Бела, и взял себе в жены его дочь Андромеду, то родившегося сына назвал Персом. Сына своего Персей оставил в стране, так как у Кефея не было мужского потомства. От него-то персы и получили свое имя» (История, 7, 61).
Согласно одной из шумерских легенд, однажды Лугальбанда (Персей – Сам) спас орлиного птенца, и в качестве благодарности волшебный орел Анзу подарил ему способность быстро передвигаться на далекие расстояния:
Отвечает Анзуд светлому Лугальбанде:
Как солнечный луч, как звезда восхода,
Как семь огненных бурь Ишкура,
Пламенем взметнешься, молнией опустишься!
Туда, куда взоры смотрят, отправишься,
К желанному краю стопы направишь!
Куда сердце влечет тебя, доберешься!
Где сердце велело, там развяжешь сандалии!
И когда пожелает Уту, и в Кулаб, твой град, ты вернешься,
Твой супротивник да не возрадуется…
Как скороход, зашнуруешь сандалии,
Над Евфратом и рвами понесут тебя ноги
(Лугальбанда в далеких горах блуждает…)
Эти строки весьма напоминают привычный для греческого искусства образ Персея в крылатых сандалиях, величина которых по сообщению Геродота равнялась 2 локтям, т. е. рост Персея должен был составлять более 5 метров: «Эти жители Хеммиса рассказывают, что Персей нередко появляется в их стране, то тут, то там и часто – в своем святилище. Находили так же его сандалию величиной в 2 локтя» (Геродот, История,2,91).
Любопытно, что в иранской мифологии, наоборот, не человек спасает орла, но орел выкармливает седовласого Заля, сына Сама, или если быть точнее, птица феникс Симург, она же Жар-птица русских сказок:
А юноше сказал Симург в то время:
О ты, кого взрастило птичье племя!
Я был твоей кормилицей в гнезде,
Как нянька, за тобой летал везде,
Прозвал тебя Дастаном: жертва бедствий,
Ты был отцом обманут в раннем детстве.
Отец твой Сам, что в мире всех сильней,
Великий богатырь и князь князей
(Фирдоуси, Шахнаме)
Легенды о том, как орлы спасали Гильгамеша и предка персидской знати Ахемена, также приводит римский писатель III века Клавдий Элиан: «Когда Севехор был царем Вавилона, халдеи предсказали, что сын его дочери отнимет царство у своего деда. Это его напугало и (если мне будет позволена маленькая шутка), он сыграл роль Акрисия для своей дочери: он поместил ее под строжайшую охрану. Как бы ни так! судьба оказалась хитрее вавилонского царя, и девушка стала матерью, забеременев от неизвестного человека. Тогда стражи из страха перед царем выбросили дитя из цитадели, в которой была заключена указанная девушка. Орел своим острым зрением увидел падающего ребенка, и прежде чем тот разбился о землю, пролетел под ним и поймал на спину, перенес его какой-то сад и ухаживал за ним с большою заботой. Но когда смотритель увидел красивого младенца, он полюбил его и вырастил;
Он получил имя Гильгам и стал царем Вавилона. Если кто-то сочтет, что это легенда, я, пожалуй, проверив ее насколько это возможно, соглашусь с таким приговором. Но я слышал, однако, что перс
