#на_краю_Атлантики - Ирина Александровна Лазарева

Татьяна Викторовна закрыла глаза, когда он стал выходить из комнаты. Как ей хотелось, чтобы действительно был такой человек, который поддержит ее дочь и в трудную минуту придет, чтобы спасти ее из бездны разочарования… Но как ей не хотелось, чтобы этим человеком был Саша! Это было какое-то изуродованное, искривленное воплощение мечты… Поистине, Вселенная знала толк в иронии!

С какой раздутой грудью, с каким напыщенным видом он вышел из комнаты – и как же сдулось это все, лишь только Александр увидел, что в квартире пусто и в комнатах никого нет. Потолкавшись озадаченно в коридоре, он вышел из квартиры и, решив, что был всеми именно надут и обманут, а не стал жертвою стечения обстоятельств, с силой хлопнул дверью.

Лиза хотела было встать со скамейки и уйти – хоть просто к подруге домой, хоть в другую часть парка, но Сергей приветствовал ее так по-доброму, с такой дружеской лаской, словно она еще не стала ему чужой, словно он еще не отделился ни от нее, ни от Веры, и она заколебалась.

– Лизонька, и ты здесь! Как это хорошо. – И Сергей даже чуть коснулся ее руки и пожал ее одобрительно.

Вера с недоумением смотрела на него.

– Вам лучше вдвоем обсудить то… что вы хотели, – сказала Лиза, запинаясь и глядя то на одного, то на другого.

– Нет, ты можешь не уходить, я не сообщу Вере ничего того, что хотел бы утаить от тебя, – сказал Сергей.

Глаза Веры расширились и стали почти такими же большими и прекрасными, как были до болезни. Она сидела на лавочке, словно была припаяна к ней, и ей казалось, что до нее медленно доходила суть происходящего. Вдруг она поняла, что от кипящего бурления крови в жилах, от чудовищного стука в висках, словно сердце высоко подпрыгнуло и готовилось вылететь из нее, она совсем забыла о боли в суставах, шее, спине. Да, он был влюблен. Но она никогда бы не заподозрила, в кого он был влюблен.

Сергей сел на лавочку рядом с Верой, усадив Лизу по другую сторону от себя. Вера не дышала и не двигалась в предчувствии того унижения, что сейчас обрушится на нее.

Но, к ее совершенному изумлению, он сказал совсем иное, настолько иное, что в душе она расхохоталась над собой.

– У меня важные новости. Дорогие мои! Вера, Лиза! Я улетаю… в Бразилию.

Молодые женщины озадаченно переглянулись, а затем обернулись к нему в ожидании пояснений.

– Я не хочу заранее вас обнадеживать, – а затем он поправил себя: – тебя, Вера, обнадеживать. Знаешь, как говорят… не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. Но и хранить в себе это больше, кажется, не могу… Меня распирает изнутри.

В течение всего его подробного рассказа обе женщины с сомнением смотрели на него, уж слишком хорошо они знали склонность Сергея верить любой подозрительной информации, сливаемой во Всемирную паутину, в виде статей, видеороликов, блогов, новостей, форумов, лекций. Он легко зажигался и готов был через себя зажечь целый мир, а потом так же быстро остывал. Чего стоили только одни акции МММ! Все эти негативные мысли заведомо принижали ценность того, о чем он им поведал, но Сергей, казалось, ничего не замечал: ни сжатых губ Веры, ни распахнутых глаз Лизы, ни волнения огненной рябины вокруг них, – он уже унесся в свой собственный мир. Физически – он был здесь. Но его здесь никогда не было.

Глава тринадцатая

2013 год, август

Самые предрешенные события можно разбить на беспомощные части, если хватит на то силы ума, а главное – силы духа. Такого мнения всю свою карьеру придерживался Алексей Викторович – блестящий хирург, ученый и не менее блестящий управленец. Но он никогда не думал, что эта же теория будет с легкой руки применена против него самого.

В этот прохладный августовский день с самого утра шел дождь, и воды смывали все на своем пути – они бежали по дорогам, по мостовым и по канавам в поисках углублений, оврагов, низин, неровностей и маленьких ям в асфальте. Вопреки всему разумному, природа пыталась очистить то, что очистить было никак нельзя: огромный бескрайний город и через него – само общество.

Сергей пришел в кабинет к заведующему. Он был взволнован, но это ускользнуло от внимания Алексея Викторовича: как человек пожилой и многого достигший в жизни, он нес в себе, своей манере, своем отношении к другим неподражаемое чувство превосходства, которое казалось настолько бесспорным и безоговорочным, что почти все вокруг верили ему и через это поддавались его харизме, жизнелюбию и до известной степени – высокомерию. Но был ли среди этих людей Сергей? Вера была убеждена, что был. Она с самого начала ревновала его к руководителю.

Алексей Викторович почему-то сразу подумал, что Сергей не мог прийти к нему ни по какой другой причине, кроме как по причине того, что прослышал про его уход на пенсию. Ему нравилось думать про себя, что ум его еще быстрый и хваткий и что он улавливает все настроения в отделе. Он все равно собирался на днях сообщить Сергею об этом первому, потому как именно Сергей был в выигрыше. О, как он посмеется над Дубровским и Алексеевой, которые столько лет подсиживали его и мечтали о том, чтобы его сняли с должности!

Нет, уж если уходить, уж если пришел возраст и ему тяжело уже работать полный день, когда можно не работать и не страдать от этого финансово – к нему обращались за частными консультациями люди с Рублевки, – то уходить надо было так, чтоб враги от этого не выиграли! Временами он думал о том, чтоб хранить этот пост до глубокой старости, но здоровье было уже не то, физических сил не хватало… так зачем было тянуть на себе эту работу, да еще и в таком возрасте, когда было нелегко просто доехать до больницы?

– Так, рассказывай, Сергей Владимирович, – сказал он, откидываясь в кресле, – зачем пришел? – Сергею показалось, что он почти подмигнул ему. Алексей Викторович был высоким, статным, и лицо его, несмотря на сухие морщины, бороздившие щеки, веки, скулы и шею, казалось все еще молодым, строгим и сохранившим следы былой красоты. Глаза его под широкими темными бровями были необыкновенно живыми. – Я, кажется, догадываюсь зачем.

– Не может быть, – засмеялся весело Сергей. – Хотя, зная вашу прозорливость…

– Ты уже в курсе всех новостей в отделении, так? – подбодрил его Алексей Викторович.

– Новостей? – переспросил машинально Сергей, даже не вдумываясь