Сын Одина - Сим Симович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Трещины побежали по земле, разрываясь, как раны. Из них поднимался не огонь и не лава — пустота. Абсолютная, всепоглощающая пустота, которая пожирала всё, к чему прикасалась.
Города исчезали целиком, словно их никогда не было. Леса превращались в ничто. Реки высыхали, не оставляя даже русел.
Люди бежали, но бежать было некуда. Пустота расползалась во все стороны, поглощая мир кусок за куском.
И среди этого хаоса Виктор шёл вперёд, ища единственного человека, который ещё имел для него значение. Единственного, кто должен был увидеть, что он натворил. Единственного, кто должен была понять цену своего решения.
Кристину.
Она ждала его на вершине холма, откуда открывался вид на умирающий мир. Белое платье развевалось на ветру, а волосы сияли в свете разрушающейся реальности. Кристина смотрела на приближающиеся волны пустоты с выражением глубокой печали.
— Ты пришёл, — сказала она, не оборачиваясь.
— Ты знала, что я приду, — ответил Виктор, останавливаясь в нескольких шагах от неё.
— Знала. — Кристина повернулась к нему, и он увидел слёзы на её лице. — Я чувствовала каждую смерть. Каждое разрушение. Всё, что ты делал.
— И что ты по этому поводу думаешь?
— Думаю, что ты окончательно сошёл с ума. — В голосе Кристины не было ни страха, ни ненависти. Только безграничная грусть. — Думаю, что я потеряла тебя навсегда.
Виктор рассмеялся — звук, в котором не было ничего человеческого.
— Ты потеряла меня? — переспросил он. — Это ты меня бросила! Это ты решила, что я недостоин твоей любви!
— Не недостоин, — покачала головой Кристина. — Неспособен. Ты больше не можешь любить, Виктор. Ты можешь только ненавидеть, разрушать, убивать.
— Возможно, — согласился он. — Но я всё ещё могу заставить тебя страдать.
Он взмахнул рукой, и волна пустоты прокатилась по склону холма, уничтожая всё на своём пути. Трава исчезла, камни растворились, сама земля перестала существовать.
Но Кристина осталась невредимой. Вокруг неё светился защитный купол из льда и света — последние остатки её божественной силы.
— Ты не можешь меня убить, — сказала она спокойно. — Мы связаны слишком глубоко. Твоя магия не подействует на меня.
— Тогда ты будешь наблюдать, — холодно ответил Виктор. — Будешь смотреть, как умирает всё, что тебе дорого. Будешь жить в мире, где нет ничего, кроме пустоты и отчаяния.
— Зачем? — прошептала Кристина. — Зачем ты это делаешь?
— Затем, что ты оставила меня! — крикнул Виктор, и его голос прокатился по умирающему миру. — Затем, что предпочла этот мир мне! Затем, что решила, что твои принципы важнее нашей любви!
— Наша любовь умерла, когда ты стал убийцей!
— Тогда пусть умрёт и всё остальное!
Виктор поднял обе руки, и разрушение ускорилось. Пустота расползалась быстрее, пожирая последние островки реальности. Где-то вдали исчезли последние города, последние леса, последние горы.
Скоро останется только этот холм. Только он и она. Только разрушитель мира и свидетель его безумия.
— Доволен? — спросила Кристина, глядя на приближающуюся пустоту. — Ты уничтожил всё. Убил всех. Превратил реальность в ничто. Это то, чего ты хотел?
— Да, — ответил Виктор, но в голосе его не было торжества. Только усталость. Бесконечная, мёртвая усталость. — Это именно то, чего я хотел.
— И что теперь? — Кристина сделала шаг к нему. — Что ты будешь делать в мире, где нет ничего, кроме нас двоих?
Виктор молчал. Он не думал об этом. Ярость ослепила его, желание причинить боль заглушило все остальные мысли. А теперь, когда цель была достигнута, он внезапно понял, что не знает, что делать дальше.
— Ничего, — прошептал он. — Я буду делать ничего. Мы будем сидеть здесь, в пустоте, и ты будешь помнить, что всё это случилось из-за тебя.
— Из-за меня? — Кристина рассмеялась, и в этом смехе была боль. — Нет, Виктор. Это случилось из-за тебя. Из-за того, что ты не смог принять простую истину.
— Какую истину?
— Что любовь не означает обладание. — Кристина подошла к нему ещё ближе. — Что любить кого-то — значит желать ему счастья, даже если это счастье не с тобой.
— Красивые слова, — холодно ответил Виктор. — Но слишком поздно для философии.
— Никогда не поздно, — возразила Кристина. — Даже сейчас ты можешь всё исправить.
— Как? — Виктор посмотрел на пустоту вокруг них. — Мир уничтожен. Все мёртвы. Реальность больше не существует.
— Ты можешь её восстановить.
— Что?
— Ты уничтожил мир силой своей ненависти, — объяснила Кристина. — Значит, можешь создать его заново силой любви. Если она ещё осталась в тебе.
Виктор покачал головой.
— Любви больше нет. Ты сама сказала — я больше не способен любить.
— Тогда попробуй вспомнить, — Кристина протянула к нему руки. — Вспомни, каким ты был. Вспомни, что чувствовал, когда мы встретились. Вспомни, зачем ты изначально хотел меня спасти.
— Затем, что ты была мне дорога...
— Не мне. Им. — Кристина указала на пустоту. — Всем тем людям, которых ты убил. Они тоже были кому-то дороги. У них были семьи, друзья, мечты.
— Мне всё равно до них!
— А мне не всё равно! — крикнула Кристина. — И если ты действительно меня любишь, то должен попытаться их спасти!
Виктор смотрел на неё, и в его глазах медленно появлялось понимание. Понимание того, что она права. Что истинная любовь — это не желание обладать, а желание давать. Не стремление получить счастье, а стремление его подарить.
— Я не знаю, как, — прошептал он. — Разрушать легко. Но создавать...
— Попробуй, — тихо попросила Кристина. — Ради меня. Ради нас. Ради того, что между нами когда-то было.
Виктор закрыл глаза и попытался вспомнить. Не ярость последних месяцев, не боль разлуки, не ненависть к миру. А что-то более раннее. Более светлое.
Их первую встречу в ледяном дворце. Её смех в музыкальном зале. Танец под северным сиянием. Ощущение, что он наконец нашёл смысл своего существования.
Не в силе. Не в способности убивать. А в способности защищать. Любить. Создавать что-то прекрасное.
Виктор поднял руки, но на этот раз не для разрушения. В его ладонях появился свет — слабый, неуверенный, но настоящий. Свет
