Сын Одина - Сим Симович

Наконец правая рука вырвалась из корневых пут. Затем левая. Ноги освободились последними, и Виктор рухнул у подножия Мирового Древа.

То, что упало на мёртвую землю, было скорее скелетом, чем человеком. Клочья кожи висели на костях, а мышц почти не осталось. Но в глазницах всё ещё горел огонь — холодный, яростный огонь мести.

Виктор попытался встать и рухнул снова. Его тело было слишком повреждено. Но это было неважно. Проклятие Одина всё ещё действовало — он не мог умереть окончательно.

А значит, мог восстановиться.

Регенерация началась медленно, болезненно. Сначала натянулись сухожилия, соединив разрозненные кости. Потом начали нарастать мышцы — волокно за волокном, слой за слоем. Кожа появилась последней, бледная и покрытая шрамами.

Процесс занял целую вечность. Или мгновение. В пустоте не было часов, чтобы это измерить.

Когда восстановление закончилось, Виктор поднялся на ноги. Его тело снова было человеческим, но что-то в нём изменилось. Движения стали более резкими, взгляд — более холодным. Страдания выжгли из него последние остатки человечности, оставив только цель.

Найти Локи. И заставить его заплатить.

Виктор оглядел пустоту вокруг себя. Тьма простиралась во всех направлениях, но она была не совсем пустой. Где-то в этой бездне скрывался бог обмана. Где-то он создавал свои новые миры, наслаждаясь плодами хаоса.

— Локи, — произнёс Виктор, и его голос эхом прокатился по пустоте. — Я иду за тобой.

Он сделал первый шаг во тьму.

Поиски длились долго. Пустота была бесконечной, а следы Локи — едва различимыми. Но Виктор был терпелив. Страдания научили его терпению.

Он шёл через мёртвые пространства, где когда-то были миры. Здесь, в складке реальности, ещё сохранились обломки Асгарда. Там — руины Альвхейма. Дальше — пепел того, что когда-то было Мидгардом.

И везде — тишина. Абсолютная, мёртвая тишина.

Но постепенно Виктор начал различать нечто иное. Слабые отголоски магии, следы божественной силы. Локи был где-то рядом, в одном из тайных уголков разрушенной реальности.

Виктор нашёл его в том, что когда-то было центром всех миров.

Бог обмана сидел среди руин, окружённый мерцающими проекциями. Перед ним разворачивались новые вселенные — крошечные, экспериментальные, полные героев и злодеев, любви и ненависти. Локи играл с ними, как ребёнок с игрушками, создавая и разрушая по своей прихоти.

— Ах, вот и ты, — сказал он, не поворачивая головы. — Я чувствовал твоё приближение. Довольно впечатляюще — вырваться из оков Мирового Древа. Мало кто на это способен.

— Локи, — произнёс Виктор, и в его голосе не было эмоций. Только холодная решимость.

— Да-да, я знаю, — бог обмана махнул рукой. — Ты пришёл за местью. Хочешь убить меня за всё, что я тебе сделал. Очень предсказуемо.

Локи наконец повернулся к нему.

— Но подумай, дорогой Виктор. Что это даст? Я умру, да. Но через некоторое время возрожусь снова. Таков закон хаоса. А ты... ты останешься тем же, кем был. Убийцей. Разрушителем. Монстром.

— Может быть, — согласился Виктор. — Но ты заплатишь за свои грехи.

— Грехи? — Локи рассмеялся. — Какие грехи? Я дал тебе то, чего ты хотел больше всего — силу. Возможность быть с любимой. Шанс изменить мир.

— Ты обманул меня.

— Я дал тебе выбор, — возразил Локи. — На каждом этапе у тебя был выбор. Можно было не убивать богов. Можно было не разрушать миры. Можно было остановиться. Но ты выбрал месть.

Виктор молчал. В словах бога обмана была доля истины. Но это не имело значения.

— Выбор или нет, — сказал он наконец, — ты заплатишь.

Локи вздохнул и поднялся.

— Ну что ж. Если ты настаиваешь...

Битва была короткой и яростной. Локи сражался хитростью и обманом, создавая иллюзии, меняя реальность вокруг себя. Но Виктор больше не поддавался на уловки. Страдания выжгли из него все слабости, оставив только сосредоточенность на цели.

Кровопийца прошла сквозь все защиты бога обмана и вонзилась ему в живот.

— Невозможно, — прохрипел Локи, глядя на клинок. — Я... я бессмертен...

— Все так говорят, — равнодушно ответил Виктор. — А потом умирают.

Он повалил бога обмана на землю и начал свою работу.

Кровавый орёл — древняя казнь северных народов. Медленная, мучительная, унизительная. Виктор вскрыл спину Локи, переломал рёбра, вытащил лёгкие наружу, расправив их как крылья.

Бог обмана корчился в агонии, но не мог умереть — Виктор не позволял ему это сделать.

— Больно? — спросил он, глядя на мучения своего врага.

— Да, — прохрипел Локи. — Очень... больно...

— Хорошо. Это только начало.

Виктор поднял руки, и воздух вокруг них начал застывать. Лёд появлялся из ниоткуда, обволакивая тело бога обмана. Сначала ноги, потом туловище, затем руки.

— Что... что ты делаешь? — задыхался Локи.

— То же, что ты сделал с Кристиной, — ответил Виктор. — Превращаю тебя в статую. Но в отличие от неё, ты будешь в сознании. Будешь чувствовать каждую секунду своего заточения.

Лёд дополз до шеи Локи, оставив открытым только лицо.

— Ты... ты не можешь... — хрипел бог обмана. — Я нужен... для равновесия... без хаоса нет порядка...

— Пусть порядок идёт к чертям, — холодно ответил Виктор. — Мне нужна только месть.

Лёд покрыл лицо Локи, заключив его в ледяную тюрьму. Бог обмана превратился в статую — прекрасную, совершенную и полную ужаса.

Виктор отступил и полюбовался своей работой. Локи был заточён, но не убит. Он будет страдать вечно, как страдал сам Виктор, прикованный к Мировому Древу.

— Справедливость, — произнёс он. — Наконец-то.

Но торжество было недолгим. Месть свершилась, но что дальше? Локи был прав — убийство не изменило сути Виктора. Он всё ещё был тем же монстром, что уничтожил все миры.

Виктор посмотрел на ледяную статую, потом на пустоту вокруг. Всё было мертво. Всё было разрушено. И ничего нельзя было исправить.

Или можно было?

Внезапно он вспомнил слова Локи о законах хаоса. О циклах смерти и возрождения. Если бог обмана мог возродиться, то почему не могли возродиться миры?

Виктор подошёл к Иггдрасилю. Мировое Древо всё ещё стояло, его корни уходили в глубины реальности. Возможно, через него можно было...

Он положил руку на кору и сосредоточился. Проклятие Одина наделило его силой, которая не исчезла даже после разрушения мира. Силой, способной путешествовать по потокам времени.

— Покажи мне, — прошептал он. — Покажи мне прошлое.

Дерево отозвалось. Кора под