Смешно или страшно - Кирилл Круганский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А чего бы всем не разрешить письма относить?
– Ну-у. Порядка не станет. Эти трое-то зарплату получают. И, знаешь, не крохотную. С каждого письма копеечку берут.
– А как я их найду?
– О, не бойся. Только в Рассветовку войдешь, сами отыщут тебя. Такие шустрые ребята.
Пастух постелил Кириллычу на новой, но продавленной раскладушке. Они легли, и разговор продолжился.
– А были такие, – спросил Кириллыч, – кого забраковали? В ком ничего не разглядели.
– Сколько тут живу, не видел. Все на что-то сгодились. Даже лесник-пидор и тот…
“Ах, вон оно что!” – подумал Кириллыч, а пастух продолжал разгораться:
– В России не должно быть такого! И скоро не будет. С Запада все это пришло, с Запада.
Кириллыч потушил костер:
– А куда еще распределяют?
– Меня вот сюда направили. Дружок у меня был по пастушьему училищу, тот сейчас на заводе газировки работает. Недавно писал мне, говорит, лимонад не только из лимонов скоро будут делать. Но дальше не заступил – секрет. По-разному все. Кого-то здесь неподалеку оставляют, кому-то говорят за тридевять земель собираться. Не бойся, всем применение найдется, послужишь России.
– Все-таки страшно. Вдруг я ничего не могу.
– Как это? Все что-то могут. Запомни: сегодня это для тебя будущее, завтра – это для кого-то прошлое, а Россия стоит и стоять будет.
– Ну, мало ли, – наставивал Кириллыч, – может, навыки мои не сгодятся.
– Так ты же сам говорил: мода, ход истории.
– Да я вот подумал сейчас… Я же только вижу это, а смогу ли делать?
Пастух приподнялся на локте:
– Ты точно русский?
Кириллыч заверил паспортом. Они поговорили еще немного – в основном о прошлом – и заснули. Когда Кириллыч проснулся утром, пастуха уже не было. Он оставил записку, в которой просил захлопнуть дверь.
Кириллыч согрел чаю, поел. Потом оглядел шалаш, полный дорогих неработающих вещей. На трюмо у выхода он заметил крохотную книжечку, наподобие молитвенника. Кириллыч открыл его. Все страницы пустовали, только в середине была надпись от руки: “Надобно веровать”.
Кириллыч вышел. Он вернулся к большой дороге и пошел налево, как указывала карта. Ему нужно было подняться на небольшой холм, а уж за ним была Рассветовка. Она как будто лежала на ладони, отгороженная с одной стороны рекой, а с другой – лесом. Странно, но она не вытягивалась в длину, как все деревни, которые Кириллыч видел раньше, а разрослась квадратом, от небольшой площади, как город. Кириллыч вспомнил, что говорили лесник и пастух: о недобудущем, которое тут царило, о зачаточных формах явлений и вещей. Он спускался с холма, Рассветовка приближалась, и Кириллыч приготовился знакомиться с чем-то необычным. Удивительно стало с самого начала: у деревни были ворота.
Дорога из пыльной превратилась в чистую, очевидно, здесь ее поливали водой. Кириллыч прошел ворота и остановился. Отсюда тянулись три улицы. Неожиданно Кириллыч понял, что дома – кирпичные. В его родной Оградовке спорили по поводу кирпичной школы и магазина, а здесь у каждого жителя было крепкое теплое жилище. “Из чего же у них магазин?” – подумал он.
Пока Кириллыч рассуждал, по какой улице пойти, на каждой из них появилось по человеку. Они шли не сами: все трое стояли на досках, которые тонкими металлическими тросами крепились к упряжи пони. Доски были на колесах, и двигалась троица проворно. Через полминуты Кириллыч уже смог разглядеть их основательно. Все трое были похожи, как братья: бесстрастные лица, схожая одежда, на головах – кепки. Первый был в черных брюках и полосатом черно-желтом джемпере, второй – в белых брюках и красном джемпере, а у третьего брюки были синие, а верх – зеленый. Они подкатили к Кириллычу, притормозили пони и вручили ему по небольшому клочку бумаги.
– Что это? Здравствуйте, – сказал Кириллыч. Все трое приложили к губам по пальцу: тише.
– А, у вас же нельзя, – пробормотал Кириллыч. Он посмотрел в первую бумажку. Там было написано:
СМС
Здравствуйте! Вы можете стать клиентом Пчелинского. Общение со мной бесплатно. Отправить СМС жителю Рассветовки – одна копейка. Отправить два СМС или СМС с картинкой – две копейки. Получить СМС – бесплатно. Пчелинский: я езжу со скоростью 14 км/ч (ближе к вечеру – 10 км/ч)!
Во второй и третьей записке было то же самое, только фамилия второго разносчика была Яйценко, а третьего – Рупоров. И скоростные показатели у Рупорова отличались: он уверял, что может делать 16 км/ч (вечером – те же 10, что и Пчелинский). Кириллыч не знал, как реагировать.
– И что теперь? – спросил он, снова забывшись. Яйценко тем временем, с прежним выражением лица, запустил руку в карман брюк Кириллыча. Кириллыч, естественно, заметил.
– Ты что? – спросил он. Яйценко нехотя и неторопливо убрал руку.
– Мне к старухе нужно. – Трое стояли молча. Кириллыч поискал в рюкзаке и вытащил кусок карандаша. Он оторвал половину от одного из листков и написал:
СМС
Простите, не знаю вашего имени-отчества. Я прибыл из Оградовки. Предвижу будущее. Был у лесника и пастуха. Меня надо “посмотреть”.
Затем достал копейку и подал ее вместе с листком Пчелинскому. Тот обрадовался, схватил монетку, записку, развернул пони и погнал по центральной улице если не со скоростью 14 км/ч, то никак не меньше 12 км/ч. Рупоров и Яйценко стояли перед Кириллычем. Выходило довольно глупо. Плюс вид у Яйценко был недовольный. Кириллыч написал СМС Рупорову, спросив его, где в Рассветовке можно присесть, отдохнуть. Тот повел Кириллыча по правой улице. Яйценко демонстративно и медленно удалился по левой.
Домики в Рассветовке были аккуратные, похожие. Жители в основном ходили пешком, но попадались на таких же досках, приделанных к пони, как и у Рупорова. Другие же, как объяснил в СМС Рупоров, самые зажиточные, ездили на досках с мотором. Гром стоял жуткий, но лица проносились мимо очень довольные. Правда и попалось им навстречу таких всего двое. Рупоровский пони шарахался в сторону и норовил понести.
Они подошли к одноэтажному домику с ровной крышей, Рупоров указал на него рукой, встряхнул вожжи и укатил. Кириллыч взглянул на дверь.
“Звездный рубль”
Мы открыты 23 часа 6
